Библиотечный центр «Екатеринбург»

В этом году исполнилось 180 лет со дня смерти Михаила Юрьевича Лермонтова. Обращать внимание читателей на самые разные грани его творческого наследия – одна из добрых традиций нашей библиотеки. Год науки и техники и Год космоса в России диктует нам еще один интересный ракурс, в котором наследие Лермонтова высвечивается как пророческое по отношению к научнымоткрытиям. Об этом свидетельствуют поэты и видные ученые, популяризаторы науки и космонавты.

Важнейшая особенность поэзии Лермонтова - единство противоположностей - космического, вселенского и субъективного, личностного. «Как часто силой мысли в краткий час /Я жил века и жизнью иной, /И о земле позабывал». «Только завидую звездам прекрасным. /Только их место занять бы хотел.». Эти строки не воспринимаются однозначно, как метафора, даже если их не вырывать из контекста. В итоговом для поэзии Лермонтова произведении «Выхожу один я на дорогу» (1841) звучит ключевая для лирики поэта и русского романтизма тема духовного странничества и описывается то, что увидели и чему поразились космонавты через сто с лишним лет.

Ученый с мировым именем Лев Ландау, очень ценивший поэзию Лермонтова: «С точки зрения науки я могу объяснить почти все, но я не могу понять, как он мог написать такое: «...Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу, /И звезда с звездою говорит. /В небесах торжественно и чудно! /спит земля в сиянье голубом…»
Владимир Солоухин («По небу полуночи ангел летел…»).: «Лермонтов обладал удивительным ощущением космоса. Он первый в русской (а возможно, и мировой) поэзии посмотрел на землю с космической высоты. До этого смотрели все снизу-вверх на облака, на звёзды на комету, на птиц. Никому не приходило на ум взглянуть сверху вниз. Пушкин, правда, взглянул на Кавказ таким образом, но с высоты самого же Кавказа «Кавказ подо мною/ Один в вышине стою над снегами/ у края стремнины…»

В начале поэмы «Демон» дух, отверженный Богом, летает над землей и вспоминает свое далекое прошлое «Когда бегущая комета / Улыбкой ласковой привета /Любила поменяться с ним...». Поэт как будто знал о кратковременном свечении комет, которые, приближаясь к Солнцу, словно расцветают, причудливо сияя на небосводе.

«Когда сквозь вечные туманы / Познанья жадный, он следил /Кочующие караваны /В пространстве брошенных светил…» - светила появились в пространстве разом, были именно брошены чей-то рукой, как будто в результате фантастически сверхмощного единовременного броска, который был способен вывести всю эту необъятную громаду на путь неизведанного движения. Поэт говорит о том, что вызывает в памяти описание одного из «дней творенья». Или перекликающуюся с ним теорию большого взрыва, породившего Вселенную. О ней заговорили физики в двадцатом веке - уже на основе современных знаний и технических возможностей. Караваны светил кочуют – Лермонтов точно отразил движение, перемещение в пространстве небесных тел, их скоплений.

Лермонтов описывает то, что видит изгнанник. А видит он так, как смогли бы это сделать только космонавты в космическом корабле, на котором имеются оптические приборы, способные сначала выбирать из общих очертаний земли, видимых с большой высоты, нужный объект, а потом, шаг за шагом, приближать его к себе, все более подробно выделяя детали.

И над вершинами Кавказа /Изгнанник рая пролетал: /Под ним Казбек, как грань алмаза, /Снегами вечными сиял; /И глубоко внизу чернея, /Как трещина, жилище змея, /Вился излучистый Дарьял; /И Терек, прыгая, как львица, /С косматой гривой на хребте/ Ревел – и хищный зверь и птица, /
Кружась в лазурной высоте /Глаголу вод его внимали…

Паря над землей, Демон видит сначала большую горную страну Кавказ, потом различает наиболее яркие и крупные объекты – с такой высоты, что величественный Казбек похож на огранённый алмаз, а многокилометровое Дарьяльское ущелье – на убежище змеи. Затем высвечиваются более малые предметы – бурлящий поток Терека, косматая грива волн и далее - звери и птицы. Изгнанник продолжает свой полет и выделяет новый объект «Роскошной Грузии долины» и снова сужает поле зрения, рассматривая человеческое жилище: «…Высокий дом, широкий двор Седой Гудал себе построил…», и снова замечает детали, а затем видит отдельного человека: «…С утра на скат соседних гор/ От стен его ложатся тени; / В скале прорублены ступени; / Они от башни угловой/ Ведут к реке; по ним, мелькая, /Покрыта белою чадрой, /Княжна, Тамара молодая / К Арагве ходит за водой…».

Это похоже на поэтические прозрения, опередившие научные открытия:

- светила кочуют по бесконечным просторам Вселенной.

- полет высоко над землей, где нет воздуха, то есть в околоземном космическом пространстве, возможен. Более того, летать может живое существо (ведь Демон описывается им уже не как дух, а как человек - он поддается человеческим страстям) и оно выводится поэтом на околоземную орбиту, откуда и начинается обзор земли.

- на околоземной орбите можно двигаться с большой скоростью, которая позволяет проплывать над целыми странами в течение короткого времени.
- оттуда (с орбиты) можно обозревать не только обширные пространства, но и отдельные объекты и даже отдельно взятого человека.
- с этой орбиты можно спускаться на землю.

Остается загадкой, на основании каких наблюдений поэт пришел к таким выводам, но возможность выхода человека в околоземное космическое пространство и некоторые особенности видения земных объектов и пейзажей во время полета вокруг земли высказываются Лермонтовым задолго до того, как Циолковский сказал о реальности такого полета.

М. Ю. Лермонтов (из стихотворения «Ночь II): «Кой-где во тьме вертелись и мелькали/ светящиеся точки, / и между них Земля вертелась наша. / На ней, спокойствием объятой тихим, / уснуло все, и я один лишь не спал...»

Пятигорск. Памятник Лермонтову

Советский и российский журналист, писатель и популяризатор науки Ярослав Голованов: «Однажды Сергей Павлович Королёв с грустью сказал: “Как жаль, что я не могу послать в космос Лермонтова…” <…>. Очевидно, вполне грамотные и даже безупречные по своей технической терминологии доклады космонавтов не во всем удовлетворяли его…» (из книги «Записки Вашего современника)

Литературовед, академик Николай Скатов: «Королев мечтал о великом поэте как единственно по-настоящему способном передать такое мироощущение, выразить космическое чувство…».

Василий Розанов в своей характеристике Лермонтова перечисляет черты, которые присущи не только поэту, но и явно - ученому: «Нет поэта более космического и более личного…, Казалось бы, еще немного мощи - и он будет управлять природой. Он как будто знает главные и общие пружины ее. Всякий другой поэт возьмет ландшафт, воспоет птичку, опишет вечер или утро. Лермонтов всегда берет панораму, так сказать, качает и захватывает в строку целый бок вселенной, страну, горизонт».

Литературная гостиная онлайн-цикла «Слово и космос», посвященная творчеству Михаила Лермонтова с прямым подключением к Международной космической станции. Космонавт Сергей Рыжиков читает и комментирует любимые стихотворения Михаила Лермонтова и рассказывает о фотографиях лермонтовских мест, сделанных с борта МКС:

Источники:

• Космические миры Лермонтова
  
  
• По высям творенья
  
  
• Поэт и космос
  
  
• Лермонтов, М.Ю. Сочинения в двух томах.: Том первый/Сост. и комм. И.С. Чистовой; Вступ.ст. И.Л.Андроникова / М.Ю. Лермонтов. – М. : Правда, 1988 . – 720 с.