Галерея портретов, творений, событий и памятных мест
Друзья, это уже седьмая часть нашей истории о «крымском следе в русской культуре» (все остальные вы можете найти на странице Библиотеки №2).
Добро пожаловать в зал, главного героя которого подсказала тема предыдущей экскурсии, посвященной А.П. Чехову. Как уже не трудно догадаться, наши заметки, если вы их, конечно, читаете, не связаны хронологической последовательностью. Они возникают, проявляются благодаря тем или иным ассоциациям, становятся откликам на «вызовы времени».
Речь пойдет о Максиме Горьком, писателе, у которого с Крымом было связано много воспоминаний. Здесь начиналась его творческая жизнь, здесь она и закончилась.
Максим Горький принадлежит к числу тех людей, чье имя еще при жизни было овеяно невероятной славой и легендами. Жизнь этого человека, родившегося в среде нижегородских мещан и ставшего всемирно известным писателем, по-настоящему удивительна.
Впервые Горький оказался в Крыму 1891 году, во время его «хождения по Руси». Он был тогда ещё Алексеем Пешковым, «нижегородским цеховым малярного цеха» 23 лет от роду. К тому времени он уже прошёл Поволжье, Дон, Украину, Молдавию. В центральных губерниях России был голод, и в Тавриду в поисках заработка устремились тысячи людей. Чем он был ведом? Голодом? Или духом скитания и мятежа. В конце лета-начале, уложившись где-то в месяц осени, он пересек полуостров из конца конец. Путешествие будущего писателя началось от Перекопского перешейка, через Симферополь, Бахчисарай, Севастополь и Балаклаву, а оттуда - на Южный берег Крыма – в Алупку, Ялту и Алушту. Затем берегом моря он добрался до Феодосии, пересёк Керченский полуостров и через пролив переправился на Тамань.
В Крыму Пешков брался за любую работу: батрачил в деревнях, добывал соль, работал грузчиком, сторожем, мойщиком посуды, его не раз арестовывали за бродяжничество и революционную пропаганду.
В Бахчисарае он трудился в поле и долбил камень для мощения дороги. Там познакомился со слепым татарином, который рассказал ему старую крымскую легенду. Благодаря феноменальной памяти, он позже воспроизведет легенду «Хан и его сын», воспевающую любовь и способность человека отдать за нее жизнь. В Симферополе работал на строительстве собора Александра Невского – возил в тачке известь и кирпичи, мостил улицу. В очерке «Два босяка» Горький опишет сцену, которую наблюдал в Севастополе: перед наглым подрядчиком-нанимателем стояли, сняв шапки, голодные люди, не зная, заработают ли сегодня на кусок хлеба или голод сведет их в могилу среди раскаленной солнцем крымской степи. В Ялте, чтобы заработать денег на хлеб, пришлось разгружать в порту баржи и пароходы, а в Никитском саду — окапывать деревья. В Алуште, у подножия горы Чатыр-Даг, он провел ночь возле костра старого крымского чабана Надыра-Рагима-оглы. Седой, сожженный южным солнцем мудрый старик угостил Горького ухой из только что выловленной рыбы, познакомил с народными сказками и поведал притчу, которая потом под пером писателя преобразится в «Песнь о Соколе».
В Феодосии Алексей Пешков участвует в строительстве мола, а затем через Керченский пролив переправляется на Кавказ, где спустя год, в сентябре 1892-го, в Тифлисе с публикации рассказа «Макар Чудра» начнется его большая и плодотворная жизнь в литературе. Именно тогда впервые прозвучит его псевдоним – Максим Горький (также Алексей Максимович Горький).
В 1897 году он впервые приезжает в Крым как писатель – и проводит здесь два месяца – август и сентябрь. В 1899 году он посещает Ялту и знакомится с Чеховым, Буниным, Маминым-Сибиряком.
Еще до встречи с Антоном Павловичем Горький часто в письмах объяснялся в «искреннейшей горячей любви» к нему как писателю с «удивительным талантом..., тоскливым и за душу хватающим». После знакомства с ним сделал бесспорный для себя вывод о громадном значении Чехова в России: «...Талант огромный и оригинальный, писатель из тех, что делают эпохи в истории литературы и в настроениях общества...» «Мне дорого каждое Ваше слово, и Вашим отношением ко мне — горжусь, будучи уверен, что оно лучшая мне похвала и самый ценный подарок от судьбы».
М. Горький – А. Чехову, январь 1900-го: «Право же — настало время нужды в героическом: все хотят возбуждающего, яркого, такого, знаете, чтобы не было похоже на жизнь, а было выше ее, лучше, красивее. Обязательно нужно, чтобы теперешняя литература немножко начала прикрашивать жизнь, и, как только она это начнет,— жизнь прикрасится, т. е. люди заживут быстрее, ярче». Письмо написано Горьким из Нижнего Новгорода, после просмотра на сцене Московского Художественного театра пьесы «Дядя Ваня» и чтения рассказа «Дама с собачкой».
В 1900 году Горький снова в Ялте. Благодаря Чехову, состоялось его знакомство с молодым тогда еще Московским Художественным театром, приехавшим в Ялту к Антону Павловичу на свои первые гастроли. Он помнил, как Немирович-Данченко и Чехов настойчиво советовали ему написать пьесу для театра, и он, осмелев, рассказывает содержание будущей пьесы К.С. Станиславскому. Эту пьесу - «На дне» он напишет 1901—1902-м, живя в Крыму, в Мисхоре на даче Токмаковых «Нюра», расположенной на самом берегу моря. Тогда он только что продал пятое издание своего пятитомного собрания, поэтому денег было много и время было тогда веселое. В Ялте - Чехов, в Гаспре – Толстой,. Также на «Нюре» проживали, приезжая в гости к Горькому, Шаляпин, Телешов, Ермолова, Спендиаров, Бунин, Нестеров, Рахманинов, Шмелев и Леонид Андреев. Он читал отрывки из пьесы гостившему у него Льву Николаевичу, с Федором Ивановичем часто, набрав провизии и вина, уплывали вдвоем на простой лодке очень далеко в море, чтобы там, на морском просторе, купаться, лежать под солнцем, пить вино и болтать.
В июне 1916 года он снова приезжает в Крым, на этот раз в Форос, где в это время отдыхал Шаляпин. Горький работал над биографической книгой Федора Ивановича – «Страницы моей жизни». Замысел о ней возник у певца ещё в 1909 году, и Горький предложил свою помощь. Шаляпин хотел, чтобы писатель немного отдохнул, и под предлогом работы над воспоминаниями уговорил его приехать в Форос. После работы друзья обычно отправлялись к морю, где Шаляпин иногда пел, или прогуливались по великолепному парку. Горький позже писал о Форосе: «Всё царственно красиво, растительность поражает своей энергией, человек должен был затратить множество воли и ума для того, чтобы разбить среди обломков осыпавшейся горы этот райский сад. Владелец парка так и называет его «Райский сад». В Форосе Горькому очень понравилось одно укромное и живописное место, где они с Шаляпиным чато бывали: «Вот, Фёдор, где бы я хотел жить!». Это была дача «Теселли» (в переводе с греческого « тишина», «молчание»), принадлежащая до революции древнему дворянскому роду Раевских. Именно генералу Николаю Раевскому, герою Бородинского сражения (с семьей которого А. Пушкин путешествовал по Крыму) Император Александр I подарил часть уникальных земель близ Фороса.
В 1932 году советское правительство передает дачу «Теселли в распоряжение Горького. Повод - 40-я годовщина литературно-общественной деятельности писателя и … состояние его здоровья. Горький с перерывами прожил на этой даче с ноября 1933 года по май 1936-го – всего около 15 месяцев, занимал в огромном здании всего две комнаты – спальню и кабинет (в быту он был довольно скромным). Здесь он надеялся закончить свое самое большое произведение «Жизнь Клима Самгина» и написал второй вариант пьесы «Васса Железнова». И каждый день в любую погоду с трёх до пяти часов дня работал в парке (этого же он требовал и от всех жителей дачи, а у него здесь бывало много гостей).
«Мы все чистим парк, выжигаем колючую траву, держидерево и вообще – тревога среди населения парка. Ежедневно от обеда до чая горят костры, жжём валежник и колючки, дышим дымом, – вы здесь прокоптеете, как селёдки», – писал Горький из Тессели своим «милым девчатам» – внучкам Марфе и Дарье, дочерям его сына Максима. Силами и стараниями писателя этот парк преобразился: здесь был посажен фруктовый сад, появились редкие породы деревьев – Горький выписывал семена и саженцы из разных стран. По его инициативе здесь был создан большой пруд. На его берегах росли посаженные писателем ивы, глицинии, пальмы и лавровишни. А в воде стояли две лодки, названные писателем в честь своих внучек, – «Марфа» и «Дарья». В имении к Горькому приезжали сын Максим со своей женой Надеждой и детьми. Отдыхая от творческой активности, Горький прогуливался на мыс Сарыч к маяку. Здесь же настигло его известие о кончине его сына Максима в 1934 году.
Общение Горького с Павлом Дмитриевичем Кориным, выходцем из рода потомственных палехских иконописцев – ещё одна страница его крымской биографии и один из ярких эпизодов, случившихся на полуострове и привнесших вклад в русскую культуру. Осенью 1935 г. писатель пригласил художника погостить у него на даче, причем, совершенно неожиданно: ««Знаете что, напишите-ка с меня портрет». Тот ответил, что еще ни разу не писал портрет, поэтому боится пустой траты времени, но все же согласился.
П. Корин : «Стал наблюдать Алексея Максимовича, вечерами делал с него зарисовки, ходил с ним гулять. И на этих прогулках я увидел Горького. Он шел, опираясь на палку, сутулясь, его угловатые плечи высоко поднимались, над высоким лбом дыбились седеющие волосы; он шел, глубоко задумавшись. <…> «Когда я работал — волновался, но старался не показывать виду, что я весь был в смятении. Все это перегорало внутри меня, у меня пересыхало горло, и я худел. Алексей Максимович говорил мне после окончания сеанса: «Павел Дмитриевич, у вас глаза провалились». Написал я голову в четыре сеанса, сеансы были по полтора, по два часа. Попросил я Алексея Максимовича поглядеть. Ему понравилось…» «Горького писали многие художники. Очень хорош его портрет, написанный Валентином Серовым. Там Горький — романтик. У меня — совсем другое. Я хотел написать автора «Матери» и «Клима Самгина».
Михаил Нестеров — художник и учитель Павла Дмитриевича — сказал, что коринский портрет Горького — лучший среди всех написанных. Так началась судьба Павла Корина как живописца современников: ученых, писателей, героев войны, артистов. «Коринский» стиль в портретном жанре — это не документальное повествование, а передача характера человека.
Находясь в Крыму, художник сделал портреты и рисунки Горького в кругу близких людей в «Тессели». 8 портретов писателя и 6 рисунков хранятся в музее А.М. Горького. Созданный Кориным портрет Алексея Максимовича является одним из лучших портретов писателя и находится в Третьяковской галерее в Москве. В конце 1935 года художник задумал написать с Горького еще один портрет за рабочим столом в кабинете. Для этой цели Корин приехал в Крым. Был конец декабря, но, как это часто бывает на Южном берегу, погода стояла дивная, было тепло. Художник сделал два подготовительных рисунка к портрету, но Горькому нездоровилось. Он предложил Павлу Дмитриевичу отложить работу до его возвращения в Москву.
Новый, 1936 год они встречали вместе с Горьким в «Тессели», а 2 января при прощании Алексей Максимович сказал художнику: «Увидимся в Москве, напишете с меня портрет, и поедем кататься по Волге». Это была их последняя встреча.
Большой интерес представляют письма А.М. Горького своим внучкам Марфе и Дарье, в которых есть любовь к девочкам и чувства юмора, описание дачных будней и «сюрпризов» погоды.
Из последних письма Горького внучкам, Тессели. 15 февраля 1936 г.:
«Дорогие мои девочки, слышу, что обе здоровы, учитесь хорошо, живете в Горках, катаетесь на санках, — очень рад за вас. Кататься на санках вы могли бы и здесь, сегодня в ночь снега выпало не менее полуметра и он все еще идет. Зеленые деревья во льду и в снегу — зрелище довольно забавное.
А вчера целый день бесилась вьюга.... Выла и плакала всю ночь, не давая мне, старику, спать, повалила, вырвав с корнем самый высокий тополь около старого бассейна, где течет ключ, повалила и другой, который стоял на краю нового бассейна, вырвала одну из высоких пихт, поломала множество сучьев, кипарисов, вообще — поскандалила, как хотела. Один из ночных сторожей спрятался в будку из фанеры, она опрокинула будку, прежде, чем он успел выскочить и покатила его в будке под гору, парень не робкий, но говорит, что испугался, как бы в море не скатиться. Больно ушиб плечо и ногу. Снег такой густой, что окна совершенно залеплены, точно слоем ваты. Очень плохо птицам, под таким толстым слоем снега они не могут найти ягод можжевельника и зерен различных. Вот какая погода началась в Крыму, а, ведь уже у нас миндаль расцвел, думали — весна...
Обнимаю вас крепко, дорогие Марфа, Дарья. Будьте здоровы, живите дружно».
Горький дедушка
В очередной раз Горький уехал из Тессели 25 мая 1936 года, собираясь вскоре вернуться сюда вновь, но через три недели, 18 июня, писатель умер в Горках.
Горький страстно любил жизнь. Жить для него — это значило тогда бороться за интересы трудящегося народа, бороться за Человека с большой буквы, за его свободу, ум, талант. «Я не знаю ничего лучше, сложнее, интереснее человека»,— заявлял в 1899 г. писатель И. Е. Репину.
Жизнь, творчество, суждения писателя – гораздо сложнее, удивительной канвы его жизни.
М. Горький, цитаты из произведений, воспоминаний, критики
О Южном береге Крыма: «Я шел в немом восхищении перед красотой природы этого куска земли, ласкаемого морем».
Об Алупке в «Крымских эскизах»: «Свежий ветер веял с могучей вершины Ай-Петри... Платан и персики росли среди громадных камней, скатившихся с вершины яйлы, журчал ручей, образуя на пути своем ряд маленьких водопадов».
«На море в нем всегда поднималось широкое, теплое чувство, – охватывая всю его душу, оно немного очищало ее от житейской скверны. Он ценил это и любил видеть себя лучшим тут, среди воды и воздуха, где думы о жизни и сама жизнь всегда теряют – первые – остроту, вторая – цену. По ночам над морем плавно носится мягкий шум его сонного дыхания, этот необъятный звук вливает в душу человека спокойствие и, ласково укрощая ее злые порывы, родит в ней могучие мечты…» («Челкаш»)
«Он был там, в земле, под храмом, в котором каждый день многие души, молясь, изнывали под тяжестью грехов своих, и мне казалось, что вся масса их страданий и скорбей падает сквозь отверстия в полу храма в сырой склеп подвижника, падает и давит собою дряное тело его. И он молится денно и нощно за этих людей, собирающихся в храме над ним, молится за них к Богу, Господину своему, в силу и благость которого - он непоколебимо верует, - молится из-под земли и уверен, что молитва его дойдет до небес<...>»
Из очерка «Херсонес Таврический»:
«Этот древний город он назовет «цветком эллинской культуры». Однако развалины его шести тысяч зданий навеют на автора «чувство глубокой скорби <…>Сколько на земном шаре таких развалин! —Настанет ли время, когда люди будут только созидать, утратив дикую страсть к разрушению? Будем ли мы когда-либо менее алчны?»
И в то же время, Максим Горький вместе с театральным режиссёром В. Мейерхольдом, архитектором Б. Иофаном и другими деятелями подписал письмо в адрес власти с просьбой уничтожить храм Христа Спасителя, построенный в честь победы русского народа над армией Наполеона в 1812 году. Пятого декабря 1931 года в 12 часов дня главный православный храм России был взорван.
О Горьком любимый и ценимый им Чехов говорил как об одном из тех современных ему писателей, что останутся в истории русской литературы, очень ценил, как беллетриста:
«Талантливый, сочный писатель... Зачем только он пьесы пишет?.. Совсем это не его дело... Хотя «На дне» очень хорошая вещь, но ведь это не драма... В повести «На дне» была бы куда лучше, полней, выпуклей... Горькому надо повести писать, а не драмы... А впрочем, он то же может сказать про меня... Какой я драматург, в самом деле...»
И ещё : «таких рассказов, как, например, «Мой спутник» или «Челкаш», для меня достаточно, чтобы считать его писателем далеко не маленьким. «Фому Гордеева» и «Трое» читать нельзя, это плохие вещи, и «Мещане», по-моему, работа гимназическая, но ведь заслуга Горького не в том, что он понравился, а в том, что он первый в России и вообще в свете заговорил с презрением и отвращением о мещанстве, и заговорил именно как раз в то время, когда общество было подготовлено к протесту. И с христианской, и с экономической, и с какой хочешь точки зрения мещанство большое зло, оно, как плотина на реке, всегда служило только для застоя, и вот босяки, хотя и не изящны, хотя и пьяны, но все же надежное средство, по крайней мере оказалось таковым, и плотина, если и не прорвана, то дала сильную и опасную течь. Не знаю, понятно ли я выражаюсь. По-моему, будет время, когда произведения Горького забудут, но он сам едва ли будет забыт даже через тысячу лет. Так я думаю, или так мне кажется, и быть может, я и ошибаюсь.»
«В произведениях Горького нет искусства; но в них есть то, что едва ли менее ценно, чем самое высокое искусство: жизнь, правдивейший подлинник жизни, кусок, вырванный из жизни с телом и кровью...» Д. С. Мережковский
В 1917 году он опубликовал такое признание: «…Я никогда ни в чём и не перед кем <…> не каялся, ибо к этому <…> питаю органическое отвращение. Да и не в чем мне каяться <…>» (Несвоевременные мысли, М.1990 г. с 221 – 222)
Современный биограф Горького Дмитрий Быков, автор книги «Был ли Горький? Биографический очерк», видит причину умопомрачительной горьковской славы в рождении массового читателя: «Теперь литературу потребляли не только дворяне, разночинцы и интеллигенты, но и многомиллионные массы… Массовому читателю требовался массовый писатель, а о низовой, подвальной, трудовой жизни города Горький заговорил первым».
В 1929 году на открытии Второго Всесоюзного съезда воинствующих безбожников Горький : «Кто может быть сильнее нашей воли и сильнее нашего разума? Наш разум, наша воля — вот что создаёт чудеса. Кто создал богов? Мы, наша фантазия, наше воображение. Раз мы их создали, мы имеем право их ниспровергнуть». Эти слова писателя были встречены одобрительными аплодисментами.
Возле гостиницы «Ореанда» на памятном камне высечены слова М. Горького: «Моя радость и гордость — новый русский человек... Знай и верь, что ты — самый необходимый человек на земле.»
«Горького не увлекал марксизм, но увлекала мечта о новом человеке и новом Боге...» Д. Л. Быков.
Источники:
https://godliteratury.ru/events-post-reg/krymskie-gody-maksima-gorkogo
http://az.lib.ru/c/chehow_a_p/text_0570.shtml
